Теракты 13 ноября: как «не дать победить тем, кто это сделал»

Во Франции сегодня главная тема — очередная годовщина терактов 13 ноября 2015 года, унесших 130 жизней. Сегодня и СМИ, и политики, и аналитики не только вспоминают о жертвах, но и рассуждают о нынешнем уровне террористической угрозы во Франции. Но одна немаловажная деталь незаслуженно остается на втором плане.

«Батаклан». Церемония памяти погибших, 13 ноября 2019 STEPHANE DE SAKUTIN / AFP

Об этой детали — чуть ниже. А пока — другие важные сопутствующие подробности.

В памятных мероприятиях в Париже в эту среду, помимо пострадавших в терактах и родственников погибших, приняли участие высокопоставленные политики: мэр Парижа Анн Идальго, глава МВД Кристоф Кастанер и министр юстиции Николь Беллубэ. Президента страны ни около Stade de France, ни у террас кафе, ни у «Батаклана» не было.

Утром от имени Эмманюэля Макрона было опубликовано сообщение в твиттере: «Вспомните, где вы были (в этот день), что делали. Давайте вспомним об обещании, которое мы дали друг другу: оставаться едиными, чтобы никогда не дать победить тем, кто это сделал. Сегодня вспомним 13 ноября и его жертв». 

Souvenez-vous d’où vous étiez, de ce que vous faisiez. Souvenons-nous de la promesse que nous nous étions faite : rester unis pour ne jamais laisser gagner ceux qui avaient fait cela. Aujourd'hui, souvenons-nous du 13 novembre et de ses victimes.

— Emmanuel Macron (@EmmanuelMacron) 13 novembre 2019

Вспоминая жертв (серию статей RFI об этом трагическом дне вы найдете здесь), важно, во-первых, не забывать о том, что угроза новых терактов по-прежнему остается высокой.

«Исчезновение т.н. „Халифата“, который был главным „полюсом“ притяжения для тысяч джихадистов в мире и основой финансовой мощи» терроризма, отнюдь «не уничтожило террористическую угрозу», — заявил 7 ноября на конференции в Париже Жан-Шарль Бриссар, глава think-tank под названием Центр анализа терроризма (CAT).

В среду, 13 ноября, эту мысль развил в интервью радио France Inter 
еще и Лоран Нуньес, госсекретарь при министре внутренних дел Франции. Уровень террористической угрозы хоть и изменил характер, но по-прежнему «остается максимальным», заявил Нуньес, призвав всех «оставаться все так же бдительными». «Изменение характера» угрозы, по мнению госсекретаря, состоит в том, что она теперь исходит не напрямую от террористической группировки ИГ, которую «почти уничтожили» в Ираке и Сирии, а от «независимых» радикальных элементов.

«В 2015 году нашу национальную территорию атаковали индивидуумы, приехавшие из Сирии и Ирака, — сказал Нуньес. — В 2016-м мы начали отмечать, что угроза все больше становится внутренней. То есть она исходит от индивидуумов, живущих на французской территории, но поддающихся пропаганде ИГ. (...) А сейчас речь идет о внутренней угрозе, исходящей от людей, которые не обязательно находятся на связи с т.н. „Исламским государством”, с учетом его упадка. И вот эту внутреннюю угрозу, которой мы больше всего опасаемся, труднее всего выявить.  (...) Но нужно быть способным к ее выявлению, что и демонстрируют, в большинстве случаев, наши разведывательные службы».

Возможно, и демонстрируют, хотя последний теракт, произошедший 3 октября прямо в Дирекции разведки префектуры полиции Парижа (DRPP), вероятно, говорит об обратном.

Если вспомнить, что и в 2016 году, — например, после теракта в Ницце — и в другое время французских силовиков и сотрудников спецслужб много критиковали за различные «упущения», то можно прийти к простому выводу, что качество их работы, их бдительность и трудолюбие являются не менее важным объектом приложения властных усилий, чем способность госсекретаря вести гипотетические рассуждения об «изменении характера угрозы».

На практике часто выходит, что простая способность полицейских, дежурящих на входе, обнаружить, как злоумышленник проносит в здание парижской префектуры 33-сантиметровый металлический нож, могла бы оказаться «важнее тысячи слов». И, вероятно, спасла бы четыре жизни.

Равно, как и способность властей в Ницце перекрыть Английскую набережную на время проведения праздника с участием 30 тысяч человек и таким образом не дать террористу возможности въехать в толпу на грузовике. Но не перекрыли. Погибло 86 человек.

А угроза продолжения террористических  атак во Франции действительно остается большой — судя даже только по данным, приводимым властями.

Если говорить о «внутренней угрозе», то во французской базе сообщений о предотвращении радикализации террористического характера (FSPRT) записаны имена 9000 человек, из них только треть — 3100, считающихся наиболее опасными, — находятся «на постоянном контроле» спецслужб (к слову, фамилии человека, совершившего месяц назад теракт в префектуре, не было в базе — более того, он сам работал в дирекции по борьбе с терроризмом).

Не надо забывать и о «внешней угрозе»: в рядах ИГ, по разным оценкам, в разное время состояло от 7000 до 9000 иностранцев, из них приблизительно 1300 — французы, но среди остальных, как напоминает газета Le Monde, «много франкофонов» (граждан Туниса, Марокко, Алжира), «для которых Франция является объектом злобных обид и гораздо более значимой целью, чем их собственные страны».

И даже если многие из этих 9000 либо были убиты, либо пленены, все равно на свободе — предостаточно.

А о погибших 13 ноября 2015 года, действительно, ни в коем нельзя забывать, абсолютно прав президент Эмманюэль Макрон, опубликовавший по этому поводу целое сообщение в твиттере.